Герасим Добросердов

(в миру Георгий Иванович) — епископ Астраханский; сын причетника, родился 26 октября 1809 г. в селе Бельске Балаганского округа Иркутской губернии.

Он окончил курс местной семинарии, где от ректора получил свою фамилию за то, что не выдал прибившего его товарища, и потом был учителем Иркутского духовного училища, а 12 апреля 1836 г. был рукоположен во священника к Иркутской Преображенской церкви.

После смерти троих детей и жены († 3 января 1841 г.) Добросердов, поручив родственникам единственного оставшегося в живых сына, поступил в С.-Петербургскую Духовную Академию.

Постриженный в монашество 1 марта 1845 г. с именем Герасима, он в том же году окончил курс вторым магистром.

Прослужив год учителем Тверской семинарии, он 21 августа 1846 г. получил назначение на должность инспектора новой Кавказской (Ставропольской) семинарии с возведением с сан игумена.

В 1849 г. Герасим был назначен ректором Кавказской семинарии с возведением в сан архимандрита, в 1850 г. — ректором Симбирской, в 1855 г. — Харьковской и в 1860 г. — Калужской.

В Калуге губернатор Арцимович с Герасимом безуспешно пытались обратить Шамиля в христианство. 26 января 1863 г. Герасим был назначен епископом Старорусским, викарием Новгородской епархии и рукоположен 10 марта. 13 января 1864 г. он был назначен викарием С.-Петербургским с титулом сначала Ревельского, а с 1865 г. Ладожского. 26 января 1866 г. Герасим получил самостоятельную кафедру в Самаре, а 8 декабря 1877 г. был переведен в Астрахань, где и умер 24 июня 1880 г. Он был погребен в Астраханском кафедральном соборе.

На низших степенях иерархии Герасим считался "дельным человеком и отличным ректором"; впрочем, такой даровитый, хотя и не церковно-настроенный воспитанник Калужской семинарии, как проф. А. И. Чупров, ("Вестник Европы", 1912 г., № 6), в высшей степени резко отзывается о личности Герасима и об его "адской феруле". В Самаре, где протекла почти вся его архиерейская деятельность, он устроил епархиальное женское училище, учредил воскресные школы при семинарии и некоторых церквах, завел воскресные собеседования с сектантами; в Астрахани он основал эмеритальную кассу для духовенства.

Но Герасим замечателен не этими обычными архиерейскими предприятиями, а тем, что он был архиереем-монахом в полном смысле этого слова, на высоте епископской кафедры сохранившим вкус к пустынножительству и во второй половине XIX века верившим в возможность осуществления аскетических идеалов древней Фиваиды.

Религиозное чувство, доходившее до экзальтации, было сильно в Герасиме с раннего детства.

В семинарии он мечтал о пустынном жительстве в пещере и одно время юродствовал, так что был помещен в Дом призрения убогих.

Он постоянно ощущал живую связь с сверхчувственным миром, видел непосредственное вмешательство в его жизнь высших сил. В двадцатилетнем возрасте он имел "непреодолимое желание видеть Господа чувственно" и в один майский день 1832 г. он услышал "гул и шум грозы отдаленной, страшные перекаты грома и звуки труб, ясно выражающих слова: се Господь грядет со славою". "В течение жизни моей, — говорил Герасим при наречении его во епископа, — неоднократно уже, хотя и не всегда вразумительно, слышался мне глас Божий". При въезде в С.-Петербург "в легкой дремоте ему казалось, что Спаситель благословил его"; при поступлении в Академию ему казалось, что "ангелы, парящие над Академией, благословляют его перемещение". Герасим обладал чуткой нравственной организацией, не чуждой в значительной степени сентиментальности.

Слог его дневников приближается к слогу если не Карамзина, то, во всяком случае, к слогу старых сентиментальных писателей вроде, например, кн. Шаликова.

С тихой грустью он смотрел "на мирный кров своего младенчества, на луг, на котором он, чуждый заботам и печали, любовался бабочками и пас на душистой траве божиих коровок"; с умилением он молился "под куполом неба, при горящей лампаде солнца". К матери он питал самую нежную любовь; после ее смерти отец был "более всего земного любим его сердцем". В браке он видел "соединение двух родственных душ". "Сердце, — писал он о браке, — предчувствует найти в нем родную часть свою, отнятую Тобой, Отец премилосердный, при сотворении". Но и среди радостей тоска щемила сердце только что вступившего в брак Добросердова. "Сердце вещее, — писал он в марте 1836 г., — летающее на крыльях предчувствия.

Неужели из этого чертога радостей, в коем я наслаждаюсь блаженством теперь неземным, ты низведешь меня в бездну ужасов и мрака? Зачем ты и в часы веселия и отрады грозишь горестями безотрадными?.. К чему же эти тени черные, эти образы мрачные вьются около меня, как стая вранов кровожадных около трупа?" Смерть близких людей тяжело отзывалась на чувствительном Герасиме.

На могиле матери он плакал "горько, неутешно, пять раз отходил и опять возвращался". "Погас светильник моей радости, — писал он после смерти жены, — мой друг ангел кротости улетел на небеса.

Спали оковы златые и канули в бездну.

Куда я теперь одинокий? Могила друга сделалась теперь алтарем для молитвы и стезей, приводящей к небу". Но несчастия не приводили в отчаяние его верующей души, и он молился, чтобы "удары злополучия выбили зерно чистое из класа души". Герасим высоко ценил всякое подвижничество.

С ранней юности его руководителями были старцы-монахи.

Не только архимандрит Макарий Глухарев, Моисей Оптинский или Киевский схимонах Парфений, но и разные "блаженные" Андрей Ильич или Антоний Алексеевич возбуждали в нем уважение, граничившее с восхищением; он всласть беседовал с ними, переписывался, посвящал им некрологи и надгробные слова. Имевший "благолепный вид строгого подвижника, взиравший всегда в землю", Герасим производил впечатление человека, "мудрствующего горняя, не земная", и особенно привлекал к себе сердца благочестивых и чувствительных женщин.

Не только монашествующие "агницы Христовы", но и "многие мирские знатные и незнатные боголюбивые жены прибегали к нему за словом жизни". И действительно, трудно было найти лучшего духовного руководителя для мистически настроенных женских натур, чем Герасим.

На наивные и боязливые вопросы этих "великих" и "окаянных грешниц" он отвечал серьезно и просто, умел "наставить, утешить, пожурить, вразумить, успокоить". "С отверстым, исполненным участия сердцем" он шел навстречу немощам своих духовных дочерей, и это делало его незаменимым духовником для монахинь. "В первый раз в жизни, — писала одна монахиня о первой исповеди Герасима, — исповедались мы, можно сказать, чистосердечно и с великим умилением.

Богоносный авва наш сострадал нам вполне и, святоотечески оплакивая грехи наши, показывал сердечные язвы во всем омерзительном виде". Сам видавший видения и слыхавший гласы, Герасим вполне понимал своих духовных дочерей, видел вместе с ними "действие вражие" там, где другой увидел бы лишь бред расстроенного воображения, умел разобраться и помочь им в мучивших их "искушениях" и "страхованиях". Чудилось, например, монахине, что кто-то у нее в келье хохочет, говорит "полно ханжить" или хочет схватить ее, Герасим тотчас указывал испытанные средства для борьбы с "врагом". Ссылаясь на пример "хорошо известного ему человека", т. е., конечно, на свой собственный, он советовал, "ощутив присутствие врага, вступить с ним в беседу, вопрошая коварного, чего он хочет и не за подвижника ли почитает" искушаемого, а затем, доказав недостоинство избранной им жертвы, заклинать врага словами: "прочь, скверный, прочь, иди же, отступи". Герасим на основании опыта утверждал, что "такая беседа не по душе приходится нечистому, и он нередко бежит без оглядки". Эта деятельность Герасима, как руководителя "боголюбивых жен", встречала двоякую оценку.

Враги его "имя его пронесли, яко зло, и всеми злословиями старались затмить благолепную светлость доброты его и кротости". Благочестивый, чистый сердцем архиерей — схимник Иеремия очень любил Герасима, и они вместе без худых помыслов насаждали женское монашество в новой Кавказской епархии.

Но преемнику Иеремии, ограниченному, корыстолюбивому и окруженному родственницами Иоанникию, уже "почему-то не нравилось попечение отца архимандрита о вверенных руководству его инокинях". Симбирский же архиерей Феодотий, человек "с правилами и убеждениями легкими", причинил Герасиму "великие скорби" и публично обзывал его "фарисеем" и другими, по выражению Герасима, "сладчайшими для сердца грехолюбивого именами". Но "боголюбивые жены" прославляли своего "богоносного авву" как святого и чудотворца.

Когда он входил в темный алтарь, его поклонницам казалось, что "алтарь освещался какой-то особенной световой материей"; когда он выходил на клирос, им казалось, что "как бы молниеносный свет озарял это место". Отчужденность Герасима от жизни и стремление к мало осуществимому в наше время аскетическому идеалу невыгодно отзывались на его деятельности как епархиального начальника.

Из Самары постоянно поступали в Петербург жалобы на духовное начальство, и в синодских сферах составилось убеждение, что Герасим "круто обращается со своим духовенством". "Обличительная записка" одного "окончившего жизнь самозадавлением" Самарского священника вызвала в мае 1877 г. ревизию Самарской епархии и возникли слухи об удалении на покой Герасима.

Ревизору — Симбирскому епископу Феоктисту "удалось тяжесть наветов на Преосвященного разложить между членами и секретарем консистории", и Герасим только был удален в другую епархию.

Замечательно, что, по отзыву Феоктиста, Герасим "обнаруживал" во время ревизии "твердую уверенность в правильности и безвинности своих действий и распоряжений и относительно увольнения на покой даже не делал намека, напротив, выражал надежду на получение награды". Кончина Герасима подтвердила его благочестивую настроенность: он умер в сознании, произнося свою любимую молитву: "Упование мое — Отец, прибежище мое — Сын, покров мой — Дух Святый". "Списки Архиереев", 378; Родосский Алексей, "Биографический Словарь студентов первых XXVIII курсов С.-Петербурской Дух. Академии", 101—102; Благонравов M., "Архиерей Астраханской епархии", 148—161 (с портретом Герасима);

Здравомыслов К., "Иерархи Новгородской епархии", 226—228; "Жизнеописание Епископа Герасима, составленное монахиней Евсевией", 1—116; Савва, Архиеп.

Тверской, "Хроника моей жизни", 109, 586, 659; "Вопросы монахини Евпраксии и ответ на оные архимандрита, ныне епископа, Герасима"; "Письма к духовной дочери Александре Ефимовне фон Руммель", М., 1883 г. — Письма его печатались в "Душеполезном Чтении" за 1882, 1883, 1887, 1888 и 1889 гг., а "Выдержки из дневника одного вдового священника" в "Астраханских Епарх. Ведомостях" за 1879 и 1880 гг., там же 1880 г., №9 была помещена его речь при наречении во епископа.

Мелкие, специально богословские и духовно-биографические статьи Герасима см. в "Словаре" Родосского.

В. Шереметевский. {Половцов} Герасим Добросердов (Георгий Иванович) — святитель, епископ Астраханский и Енотаевский. † 1880, память 10/23 июня в Соборе Сибирских святых.

Родился 26 октября 1809 года в семье причетника села Бельска Иркутской губернии.

Обучался в Иркутской духовной семинарии.

В июле 1831 года, будучи учеником высшего отделения семинарии, командирован в улусы (селения — прим. ред.) бурят и других северных народов в качестве миссионера. 25 июля 1832 года по окончании курса семинарии назначен учителем Иркутского духовного училища. 12 апреля 1836 года рукоположен во священника к Иркутской Преображенской церкви.

В 1841 года, овдовев, поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. 1 марта 1845 года пострижен в монашество. 23 сентября того же года по окончании курса академии назначен учителем Тверской духовной семинарии.

С 21 августа 1846 года — инспектор Кавказской духовной семинарии. 1 октября 1846 года возведен в сан игумена; 6 октября того же года утвержден в степени магистра. 16 апреля 1846 года назначен ректором Кавказской духовной семинарии, а 12 мая того же года возведен в сан архимандрита.

С 25 октября 1850 года — ректор Симбирской духовной семинарии.

С 8 сентября 1855 года — ректор Харьковской духовной семинарии и настоятель Преображенского Старохарьковского Куряжского монастыря.

С 12 марта 1860 года — ректор Калужской духовной семинарии и настоятель Покровского Доброго (Добренского) Лихвинского монастыря. 10 марта 1863 года хиротонисан во епископа Старорусского, викария Новгородской епархии.

С 13 января 1864 года — епископ Ревельский, викарий Санкт-Петербургской епархии.

С 24 июня 1865 года — епископ Ладожский. 26 января 1866 года назначен епископом Самарским и Ставропольским.

С 8 декабря 1877 года — епископ Астраханский и Енотаевский.

Скончался 24 июня 1880 года. Погребен в Астраханском кафедральном соборе.

С детских лет преосвященный Герасим отличался кротостью и добросердечием, за что и получил от ректора семинарии свою фамилию.

Он имел очень нежное, любящее сердце, ему присуща была некоторая сентиментальность.

Очень любил свою мать и "горько, неутешно плакал на ее могиле, пять раз отходил и опять возвращался". В нем с детства сильно было развито религиозное чувство.

С ранней юности его руководителями были старцы-монахи.

В семинарии он мечтал о пустынножительстве в пещере и одно время юродствовал, так что был помещен в дом призрения убогих.

Он постоянно ощущал живую связь с Богом. "В течение жизни моей, — говорил Герасим при наречении его во епископа, — неоднократно уже, хотя и не всегда вразумительно, слышался мне глас Божий". Имея такую возвышенную душу, преосвященный Герасим мало думал о земном, в нем чувствовалась отчужденность от жизни. На высоте епископской кафедры он мечтал о пустынножительстве и верил в возможность осуществления аскетических идеалов древней Фиваиды.

Поэтому о его деятельности в епархии складывалось отрицательное мнение.

Большая часть его архипастырской жизни прошла в Самарской епархии.

Здесь он устроил епархиальное женское училище, учредил воскресные школы при семинарии и некоторых церквах, организовал воскресные собеседования с сектантами, для оказания помощи нуждающемуся духовенству организовал специальную кассу. Во время голода в Самарской губернии епископ Герасим лично посетил около ста приходов, терпящих лишения, утешая пастырей и прихожан.

Предложил Самарской консистории открыть подписку в пользу бедствующих.

Заботясь о просвещении, преосвященный пожертвовал капитал в 5 000 рублей, на проценты с которого утверждена была стипендия при Санкт-Петербургской духовной академии.

Он выпустил воззвание о прекращении базаров в воскресные дни. Преосвященный Герасим был добрым, внимательным духовным отцом, умел "наставить, утешить, пожурить, вразумить, успокоить". Особенно привлекал к себе сердца благочестивых и чувствительных женщин. "С отверстым, исполненным участия сердцем" он шел навстречу немощам своих духовых дочерей.

Эта деятельность владыки Герасима, как руководителя "боголюбивых жен", встречала двоякую оценку.

Враги его "имя пронесли, яко зло и всеми злословиями старались затмить благолепную светлость доброты его и кротости". Епископ Герасим со смирением переносил все, будучи твердо уверен в правильности и безвинности своих действий.

Благочестивую настроенность он сохранил до последних дней жизни и скончался в полном сознании, произнося свою любимую молитву: "Упование мое — Отец, прибежище мое — Сын, покров мой— Дух Святый". Преосвященный Герасим — автор многих произведений, отличающихся лирическим настроением.

Труды: Собственное законодательство в Православной Церкви // Странник. — 1860, февраль, отд. 2, с. 100. Богоучрежденность трех степеней церковной иерархии // Странник. — 1860, март, с. 152. Степень епископской власти // Странник. — 1860, июнь, с. 413. Отношение между верою и добрыми делами // Странник. — 1860, август, с. 75. Блаженный Андрей Ильич // Странник. — 1864, октябрь, с. 5. Блаженный Антоний Алексеевич // Странник. — ч. 2. Некоторые обстоятельства жизни архимандрита Макария и его переписка с Е. М. 3. // Странник. — 1861, апрель, с. 208. Выдержка из дневника одного из вдовых священников // Астраханские епархиальные ведомости. — 1879. Выдержки из моих воспоминаний // Астраханские епархиальные ведомости. — 1880, № 18. Мысль о содействии успехам Алтайской миссии // Странник. — 1866, ч. 1. Недостаточность откровенной религии в деле нашего спасения. (Магистерская диссертация).

Краткий очерк жизни настоятеля Введенской Оптинской пустыни архимандрита Моисея. — СПб., 1865. Надгробное слово. — СПб., 1865. Чин исповедания и обещания архиерейского.

Слово в день Святой Пасхи. Слово в день святого апостола Иоанна Богослова. — в Неделю всех святых. — в день Успения Божией Матери. — в день памяти святого равноапостольного князя Владимира // Самарские епархиальные ведомости. — 1876, № 18, с. 369. — в Неделю 25-ю по Пятидесятнице // Самарские епархиальные ведомости. — 1876, № 19, с. 393. Речь при дворянских выборах // Духовная беседа. — 1866, № 42. Речь в Самарском кафедральном соборе об избавлении от холеры // Духовная беседа. — 1866, №38. Письма к инокине // Душеполезное чтение. — 1888, ч. 3. Письмо к инокине о значении пострига // Странник. — 1865, 6. Вопросы монахини Евпраксии и ответы: в 2 кн. — М., 1883, из "Душеполезного чтения". Духовные советы в письмах к игуменье Евпраксии // Душеполезное чтение. — 1887, № 2. Переписка и беседа с инокинями // Душеполезное чтение. — 1889, № 3. Письма к духовной дочери Александре Ефимовне фон Руммель: в 2 кн. // Душеполезное чтение. — 1883. Литература: Благонравов М., священник.

Архиереи Астраханской епархии за 300 лет ее существования с 1602 до 1902 г. — Астрахань, 1902, с. 148—161. Никанор (Бровкович), архиепископ.

Минувшая жизнь: Из быта белого и монашествующего духовенства второй половины XIX века: в 2 т. — Одесса, 1913, т. 1, с. 125. Савва (Тихомиров), архиепископ.

Хроника моей жизни: в 9 т. — Сергиев Посад, 1897—1911, т. 9, с. 109, 386, 659. Родосский А. С. Биографический словарь студентов первых XXVIII курсов Санкт-Петербургской духовной академии. 1814—1869 гг. — СПб., 1907, с. 101—102. Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. — Киев, 1913, с. 1395, 1411. Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи: полный список всех 1105 ныне действующих в 75 губерниях и областях России. — М., 1908, с. 275. Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. — СПб., 1877, с. 42, 268, 575, 969,1028. Списки архиереев иерархии Всероссийской и архиерейских кафедр со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода (1721—1895 гг.). — СПб., 1896, № 378. Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988—1888. Епархии и архиереи. — М., 1888, с. 20, 22, 53, 78. Жизнеописание епископа Герасима, составленное монахиней Евсевией.

Самарские епархиальные ведомости. — 1867, № 1, с. 1—2; № 5, с. 57,120, № 16, с. 398, 399; № 18, с. 429; № 24, с. 573. — 1868, № 12, с. 307; № 13, с. 321; № 21, с. 519. — 1869, № 19, с. 451; № 21, с. 507; № 22, с. 523. — 1870, № 5; — с. 97; № 11, с. 241; № 20, с. 463; № 21, с. 481; № 24, с. 555. — 1873, № 12, с. 3—12, № 22, с. 433. — 1874, № 12, с. 265; № 23, с. 497. — 1875, № 2, с. 44; № 8, с. 173; № 9, с. 193; № 11, с. 241; № 17, с. 369. — 1876, № 3, с. 49; № 5, с. 103; № 24, с. 489. — 1878, № 3, с. 49. — 1879, № 20, с. 385. — 1880, № 18, с. 282—288. Известия по Казанской епархии. — 1878, № 2, с. 34. Православный собеседник. — Казань, 1898, январь, с. 56. Труды Киевской духовной академии. — 1870, август, с. 34. Прибавления к "Церковным ведомостям". — 1900, № 52, с. 2179—2180. Христианское чтение. — СПб., 1868, май, с. 752—753. — 1872, октябрь, с. 52. — 1881, июль, с. 90. Православное обозрение. — 1866, октябрь, с. 79, 94. — 1867, август, с. 202. — 1868, апрель, с. 184,186. — 1871, январь, с. 165. — 1873, т. 3, с. 607. Жизнеописания отечественных подвижников благочестия XVIII и XIX веков: в 12 т. — М., 1903—1912, т. 11, с. 291—305, 333. Русская старина. — 1880, июль, с. 606—607. Здравомыслов К. Я. Иерархи Новгородской епархии от древнейших времен до настоящего времени: Краткие биографические очерки. — Новгород, 1897, с. 226—228. Православная богословская энциклопедия или Богословский энциклопедический словарь: в 12 т. // Под ред. А. П. Лопухина и Н. Н. Глубоковского. — СПб., 1900—1911, т. 4, с. 241. Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. // Изд. П. П. Сойкина. — СПб., б. г., т.1, с. 259, 633; т.2, с. 1993. Русский биографический словарь: в 25 т. — СПб.; М., 1896—1913, т. 4, с. 473—476. Герасим Добросердов еписк. ревельский, викарий СПб. еп., 13 янв. 1864; с 1865 по 25 янв. 1866 г. еписк. ладожский, еписк. астраханск. и енотаевск.; † 24 июня 1880 г. {Половцов}