Лука Конашевич
— епископ Белгородский; по окончании курса Киевской академии в 1727 году назначен был учителем пиитики в Московскую славяно-греко-латинскую академию, а 9 сентября 1730 года определен проповедником и в том же году привлечен к допросу по делу киевского архиепископа Варлаама Вонатовича.
В 1732 году "конционатор" Лука, по требованию графа фельдмаршала фон Миниха, перемещен был в С.-Петербург законоучителем кадетского корпуса.
Кроме прямых своих обязанностей по корпусу, Лука Конашевич исполнял поручения высшей власти: наставлял в истинах православной веры пожелавших принять православие солдат из чувашей Копорского полка и увещевал служителя смоленского шляхтича князя Михаила Друцкого-Соколинского Матвея Шукеевича сознаться в вымышлении чуда от иконы Пресвятые Богородицы, бывшей в доме одного шляхтича в деревне Шелбицах Смоленского уезда. В 1735-м году 20 октября Лука Конашевич назначен был настоятелем Симонова монастыря, с производством в сан архимандрита, и тогда же ему поручено было осмотреть все книги в библиотеках Московской типографии и Синодальной (Патриаршей), и "если что востребуется к лучшему учреждению сих библиотек, то устроить общим согласием в Синодальной с казначеем и ризничим, а в типографской с директором; излишние же на греческом, латинском и прочих иностранных диалектах книги, если их окажется одним званием по 20-ти и более, оценив, продать с публичного торга, оставив в библиотеках по одному лучшему экземпляру, и о проданных донести". В 1737 году архим. Лука назначен был, а 28 сентября хиротонисан во епископа Устюжского и Тотемского, прибыл в Устюг 1-го января 1738 года и управлял епархией несколько месяцев.
Памятником своей просвещенной деятельности о благе Устюжской епархии он оставил основанную им в Великом Устюге латинскую школу с семинариею, над которыми смотрение поручил вызванному из Москвы канцеляристу Алексею Иванову Панову и которые, по упразднении Великоустюжской епархии, переведены были в Вологду. 9 марта 1738 года преосвященный Лука перемещен был на Казанскую кафедру.
Лука Конашевич проявил выдающуюся деятельность по управлению Казанской епархией: особенно достопримечательна его заботливость о Казанской семинарии: он ревностно занялся устройством ее по образцу Киевской и Московской академии; он вытребовал обратно в семинарию распущенных предшественником его архиеп.
Гавриилом 68 воспитанников, принял в 1739-м году значительное количество новых учеников и таким образом в этом году в семинарии оказалось 183 воспитанника.
При нем завершена была постройка каменного семинарского корпуса.
В 1742 и 1749 годах пожаром уничтожены были все деревянные постройки при семинарии, и преосвященный Лука на отпущенную из коллегии экономии, по его усиленному ходатайству, сумму построил новые каменные здания при семинарии как жилые, так и службы, деревянную ограду в 45 сажен окружностью, а равно возобновил пострадавшие от пожара деревянные части главного семинарского здания; он же устроил в семинарии теплую и холодную церкви.
Желая иметь учительных пастырей, особенно потребных для лучшего успеха в деле проповеди Слова Божия и обращения в православие инородцев, как-то: татар, черемис, чувашей, мордвы и вотяков, преосвященный Лука расширил программу семинарского преподавания и в 1739 году составил и отослал в Высочайший Кабинет новый штат Казанской семинарии.
В 1738 году он открыл в семинарии класс арифметики, в котором преподавалась и геометрия; в 1739 году — класс философии (первым преподавателем в котором был иеромонах Вениамин Пуцек Григорович, бывший впоследствии Казанским митрополитом), а затем класс богословия, для преподавания в котором выписал из Киева Феофана Игнатовича, бывшего впоследствии епископом Черниговским, и Леонтия Кременецкого.
Его же заботами устроена была семинарская библиотека и снабжена "многими знатных авторов разноязычными и особливо латинскими книгами", большая часть которых составляла собственную библиотеку преосвященного Луки. На запрос Синода о том, нет ли нужды в присылке экзаменаторов для ставленников в Казанской епархии, преосвященный Лука ответил отрицательно; он же усиленно хлопотал об увеличении жалованья духовенству г. Оренбурга и служащим в Оренбургском духовном правлении.
Лука Конашевич вел обще с казанским губернатором следствие о раскольниках, живших на Яике у казаков, беглых из русских городов, и принимал разумные меры для обращения раскольников к православной церкви.
Он же разрешил женам преступников, сосланных "в вечную ссылку" в Рогервик, вступать во второй брак. Но особенную ревность Лука Конашевич показал в деле обращения инородцев в православие.
До прибытия его в Казань христианство распространялось в Казанской епархии медленно.
В первой четверти ХVІІІ века крещеных иноверцев в этой епархии считалось не более 13322 душ, тогда как некрещеных было до 285464 души, а с 1719 г. по 1730 г. вновь окрещенных в ведомости Казанского митрополита Сильвестра показано 2160 человек.
Вследствие неудовлетворительного и часто недобросовестного ведения христианской проповеди инородцам-иноверцам в Казанской епархии, комиссиею новокрещенских дел Высочайшим указом от 11 сент. 1740 года образована была новая миссия для обращения к христианству инородцев, которая должна была действовать в четырех губерниях: Казанской, Астраханской, Нижегородской и Воронежской и образовала собою так называемую "контору новокрещенских дел", главным начальником которой назначен был нарочито вызванный для этого учитель Московской славяно-греко-латинской академии, архимандрит Димитрий Сеченов, определенный вместе с тем настоятелем Свияжского Богородицкого Успенского монастыря.
В том же указе дана была Димитрию Сеченову подробная инструкция, определяющая новую его деятельность.
В помощь ему выбрано было 30 молодых людей из духовенства, бедного купеческого и дворянского сословия, из знающих языки инородцев, и посланы к епископу Луке Конашевичу для получения богословского образования, "пока они, как сказано в данном по этому случаю указе от 1 мая 1740 года, к произведению во священство, по святых отец канонам, приспеют в возраст совершенный". Непосредственное участие Димитрия Сеченова в обращении иноверцев сопровождалось большим успехом: в 1742-м году он доносил в Синод: "В прошлом 1741-м году в Казанской и Нижегородской губерниях разных народов иноверцев целыми деревнями и всеми уездами и сотнями как мужеского, так и женского пола все до единого человека святым крещением просветились.
А в продолжение двух лет (1741 и 1742) в разных селениях Казанской и Нижегородской губернии крещено и наставлено в вере под руководством архимандрита Сеченова 17362 человека". В заботах о надлежащем просвещении инородцев им строились церкви в деревнях новокрещеных, заводились школы, испрашивались разные льготы и, между прочим, принимались меры к переселению крещеных иноверцев из деревень, населенных некрещеными, в русские деревни.
Памятником литературным ревности Луки Конашевича о просвещении инородцев является сохранившееся в рукописи Архива Синода, сочиненное им "Слово к попросвещенному Калмыцкому в Ставрополе и прочих там жилищах имеющемуся собранию". В этом Слове, между прочим, читаем: "От многих достоверных свидетелей слышно, да и мне самому в некоторых жилищах ваших, посещая епархию свою, бывшу случилося видеть, что многие из вас по обыкновению идолопоклонническому всякие мерзские пищи употребляют, нечистых скотов ядят без разбору, а что пуще Божьим законом завещанной и преданиями святых отец отверженной мертвечине касаются и несытно питаются и уже в толикое бесстудство и развращение устремились, яко под внешним человеческим видом звериному внутрь их естеству крытися.
Всяк бо мясом скотов падших или, паче рещи, трупом скотов умерших и уже червями растленных питаяйся, не человеком разумным, по псом и другим плотоядным зверем подобен есть". Но 18 сентября 1742 года Димитрий Сеченов оставил контору новокрещенских дел, — он был назначен на Нижегородскую кафедру.
При приемнике его, архимандрите Сильвестре дело миссионерское пошло хуже. Новокрещенские школы переданы были в исключительное ведение Луки Конашевича, который уже по своему усмотрению назначал в них учителей и заботился о материальном обеспечении учеников.
Преосвященный Лука сам построил в татарских слободах г. Казани две церкви и при них завел школы для одних новокрещеных, в этих школах обучали татарскому, чувашскому, черемисскому и русскому языкам, Закону Божию и молитвам.
Иноверцы, тяготясь поборами и рекрутчиною, взыскиваемыми с них за новокрещеных, стали чинить последним обиды, а именно: сотники, волостные старосты, выборные заставляли новокрещеных платить до окончания данной им трехмесячной льготы не только равные с другими, но и большие подати, заставляли их участвовать в рекрутских складках и, кроме того, делали им притеснения на каждом шагу, делали на них ложные доносы в суды, по которым новокрещеные забирались в тюрьмы, где и страдали подолгу безвинно.
Переселение новокрещеных из деревень некрещеных еще более усиливало неприязнь между теми и другими.
Вследствие неоднократных донесений в Прав. Сенат конторы для переселения и защищения новокрещеных о чинимых им некрещеными продерзостях, Сенат строго приказал местному начальству исполнять указы относительно новокрещеных, что не могло не усилить неудовольствия иноверцев, тем более что с отъездом Димитрия Сеченова во многом изменился характер и самой проповеди: прежде иноверцев не неволили принимать христианство, теперь же в деле обращения иноверцев стали прибегать к мерам сомнительным, и епископ Лука Конашевич не чужд был некоторой нетерпимости к иноверцам: насильно строил церкви и часовни среди инородческих населений; забирал детей против воли родителей в новокрещенские школы, совершал мимо домов иноверцев крестные ходы и проч. Все это создало всеобщее ожесточение и озлобление со стороны иноверцев, так что некоторые новокрещеные из татар вошли в Синод с жалобами на то, что они неволею крещены епископом Лукою Конашевичем в православную веру, будучи во время крещения не в своем уме; время шло, а жалобы подобного рода не прекращались, и Синод признал необходимым 9 окт. 1755 года перевести Луку Конашевича в Белгород "в предварение всеобщего смятения, а также в прекращение часто случавшихся по той же причине со светскими правительствами несогласий". Преосвященный Лука и на новой кафедре явил себя ревностным поборником просвещения.
Характеристикою его отношения к такого рода деятельности может служит следующий факт. Преосвященный потребовал, чтобы положенный взнос церквами 30-й доли хлеба на содержание Харьковского коллегиума производился неукоснительно, и когда священники Ахтырского ведомства просили его уволить их от исполнения сего требования за неимением при церквах ни земель, ни других каких-либо угодий, то Лука Конашевич положил на их прошении такую резолюцию: "за неисполнение преждепосланного указа доправить 30-ую долю вдвое, без всякого упущения и для того взыскания послать нарочитого по инструкции". В заботах о лучшем устройстве хозяйственной части того же коллегиума преосвященный Лука учредил указом от 29 августа 1756 года для заведования ею собор, в котором должны присутствовать учителя богословия, философии, риторики и пиитики.
Лука Конашевич управлял епархиею два года и три месяца, скончался 1-го января 1758 года и погребен в соборной Белгородской церкви.
Описание документов и дел Архива Св. Синода: т. Х (1730 г.), №№ 273, 329, 470; т. XI (1731 г.); т. XII (1732 г.), №№ 121, 221, 271, 279, 365; т. XIV (1734 г.), № 184; т. XV (1735 г.), №№ 10, 40, 70, 183, 247, 325, 329, 347, 410; т. ХVI (1736 г.); Прилож. 823—834 стр.; т. XIX (1739 г.), №№ 14, 97, 526; т. XXI (1741 г.), № 183; т. XXIII (1743 г.), №№ 116, 493; т. XXVI (1746 г.), №№ 60, 130, 153; т. XXIX (1749 г.), № 326; т. XXXI (1751 г.), №№ 3, 7, 8, 42, 189, 239; т. XXXIV (1754 г.), №№ 334, 431, 450. — Аполлон Можаровский, "Ход миссионерского дела в Казанской епархии с 1731 г. до конца ХVІІІ столетия и его результаты" ("Руководство для сельских пастырей", 1867 г., № 45, стр. 350—367; № 47, стр. 440—459; № 50, стр. 569—588; № 51, стр. 622—636). — "Лука Конашевич, епископ Казанский" ("Православный Собеседник", 1858 г., август, стр. 564—585, октябрь, стр. 232—254, декабрь, стр. 464—500"). — А. С. Лебедев, "Белгородские архиереи и среда их архипастырской деятельности (по архивным документам), с портретами и автографами", Харьков, 1902 г., стр. 116—123. — П. Солнцев, священник, "Краткие сведения о Белгородских Курских иерархах" ("Харьковские Епарх. Ведомости", 1871 г., №№ 21, стр. 360—366, № 22, стр. 418—421, № 23, стр. 444—452. — Н. Суворов, "Об иерархах бывшей Велико-Устюжской епархии" ("Вологодские Епарх. Ведомости", 1869 г., № 13, стр. 476—477). — Д. Вишневский, "Киевская Академия в первой половине XVIII века", Киев, 1903 г., стр. 308—309. — Описание рукописей, хранящихся в Архиве Святейшего Правительствующего Синода, т. II. Выпуск второй, С.-Петербург, 1910 г., № 4049. — Аскоченский, "Киев с его древнейшим училищем", т. І, стр. 297. — Списки архиереев иерархии всероссийской и архиерейских кафедр со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода (1721—1895), С.-Петербург, 1896, стр. 7—8. — Е. Малов, "О новокрещенской конторе" (Речь, произнесенная в торжественном годичном собрании Казанской духовной акад. в 1878 г., Казань).
А. Никольский. {Половцов} Лука Конашевич (до монашества Лаврентий) — 1735 г. кадетский иеромонах, симоновский архим. 4 февр. 1736 г.; рукоположен в епископы Устюжск. 18 сентября 1737 г.; 1738 г. 9 марта переведен в Казань; 9 октября 1755 г. 11-й епископ Курский; † 1 янв. 1758 г. {Половцов}
